«Его не просто бьют, а истязают»: 15-летний подросток из Калининграда сбегает от матери-тирана и просится в детдом

Семья 15-летнего Миши переехала в Калининград около пяти лет назад из Полесска. Мальчик, его мать Нина, семилетний брат и сёстры четырёх и 13 лет поселились в общежитии. 

...Второй этаж в немецкой трёхэтажке, узкий, длинный коридор, восемь комнат, одна на всех уборная, душевая, кухня. Все на виду друг у друга, секретов не утаишь. Там мы и встретились с Елизаветой и Алёной, которые пытаются помочь Мише. Пока мы разговаривали, подошли и другие соседи. 

Нина не работает, живёт на пособия. К младшим детям мать относится сносно — оба ходят в садик, правда, мальчик почти не разговаривает. У 13-летней Вики инвалидность, ДЦП. Миша состоит на учёте в психиатрической больнице, у подростка лёгкая степень умственной отсталости.  

«Его не то что бьют — его истязают, — говорит Елизавета. — Это продолжается несколько лет. Он весь в шрамах с головы до ног».

Последнюю расправу Нина учинила 5 января. Якобы Миша не убрал в клетке у попугаев: мать разбила сыну голову железной ложкой. 

Миша не выдержал, стал искать помощи. Нашёл в интернете номер горячей линии помощи детям, позвонил. Мальчику посоветовали обратиться в полицию или прокуратору. 

«Тогда он написал в соцсетях моему сыну: "Помогите, я больше не могу!"» — рассказывает Алёна, которая живёт в соседнем подъезде. Сын Алёны — Мишин ровесник, они недавно познакомились. Миша часто жаловался другу на мать. 

«В ночь на 6 января Миша убежал и пришёл к нам. Он дождался, пока все уснут, тихонько вытащил ключ у бабушки, которая к ним приехала погостить, и выскользнул из дома», — говорит женщина. 

У соседей парнишка прятался двое суток. Зная Нину и годами наблюдая её издевательства над сыном, соседи пообещали пройти с мальчиком по всем инстанциям.

«Первые сутки у нас Миша всего один раз сходил в туалет. Говорит: «Я привык терпеть». Щи уплетал за обе щёки, сказал, что так вкусно никогда не ел. Попробовал в первый раз кофе, наелся конфет... Общительный, доброжелательный, играл, улыбался, как нормальный ребёнок — никакой агрессии. Переживал, чтобы нам из-за него не досталось. Заправил после себя постель, как в армии: мой сын так не умеет», — делится Алёна. 

Миша рассказал, что в Полесске Нина его связывала и топила из-за какой-то газонокосилки. Вспоминал, как мать била по голове, рвала на нём одежду и царапала за плохую уборку. 

«У меня двое детей, я сама детдомовская. Мне было дико это слышать! Когда Мишу стали искать, мы сразу сообщили, что ребёнок у нас и просит не отдавать его матери. Вместе с волонтёром поехали в полицию и успокаивали Мишу, он плакал. В отделе рассказали всё как есть. Мальчик отказывался возвращаться домой, просился в детдом. Вскоре пришла мать. Когда Миша пытался что-то сказать, затыкала: «Молчи, молчи!» Трясла справкой, что ребёнок болен, его нужно отправить в психиатрическую больницу. Сотрудники ПДН с ней согласились, представительница опеки бросила нам: «А что вы хотите? Он же дурачок». Нас отправили восвояси, сообщив, что "сами разберутся"», — вздыхает Алёна. 

По словам другой соседки, Елизаветы, они надеялись, что в полиции и опеке помогут, отправят Мишу в безопасное место. 

«Мать вместе с бабушкой на него давят морально и физически. Вечером я приехала в общежитие и ахнула: Миша опять дома! Всю ночь не спала, прислушивалась, не бьют ли его», — рассказывает  собеседница «Клопс». 

Лиза вспоминает, как Мишу отлупили за выпитый ацидолакт, купленный для младших детей. Летом мать выставила мальчика из комнаты в одних трусах: «У тебя ничего нет, иди куда хочешь». 

«Он, бедный, жмётся в коридоре, чуть не плачет. Я рассказала об этом в ПДН, но мне ответили — ничего страшного. Другая история. Во дворе стоят мусорные контейнеры. Из окна наблюдаю, как Нина орёт матом, а Миша в одних трусах лазает в этой помойке — мать заставила что-то искать. Года полтора назад Миша, убегая из дома, выпрыгнул из окна, травмировал ногу. Соседи ему скорую вызывали». 

Сразу после переезда Нина рассказывала соседке страшные вещи: мол, Миша кидается на мать с ножом и ножницами, хочет отравить её крысиным ядом. В какой-то момент Алёна засомневалась: у Нины ни царапины, а сын весь в шрамах. Однажды пьяная Нина рассказывала, что специально порезала себе руку: мол, если спросят, скажу — Миша на меня напал. 

«Мальчик живёт в аду, и мать годами подрывает и без того нестабильную психику сына. Сейчас есть и психологи, и психиатры, ЛФК, бассейны — лечи ребёнка, занимайся им!» — возмущаются Елизавета и Алёна. 

По мнению соседей, Миша нужен матери ради пособия и в качестве няньки для остальных детей. Парень числится на пятидневке в одном из интернатов области. Вика может дважды в неделю ходить в школу на индивидуальные занятия. Однако брат с сестрой почти не учатся.  

«Мать запирает их в комнате. Сама Нина гуляет, по магазинам ходит, бухает с соседями. Некоторые и не знают что у неё есть дочь-инвалид. Миша в этом учебном году был в школе несколько дней. Мать берёт справки, что он болен, а если болеют младшие, то с ними сидит Миша. Он заботливый, хороший парень, но учиться-то надо! Какое будущее их ждёт?!» — переживает Елизавета. 

По её мнению, у Мишиных побегов есть объяснение: «Он годами сидит в четырёх стенах. Ребёнок никогда не был на море. Он летом сбегает на озеро, просто искупаться, побыть на свежем воздухе». 

К разговору подключается ещё одна соседка, мать троих детей. «Я за пять лет видела Вику несколько раз, обычно когда Нина носила её мыться в душ. Хотя наши комнаты рядом. Однажды с Викой мы столкнулись в коридоре, она показывала рисунок — какие-то домики, цветочки. У неё в глазах такое счастье было: «Смотрите я сама нарисовала, я сегодня в школу ходила!» Ей 13 лет, а ведь она не знает ни один, ни два, ни три», — рассказывает Анжелика.

Появляется ещё одна жительница: женщина преклонных лет представляется Надеждой. На днях она тоже общалась с сотрудниками ПДН. 

«Что говорить? Крики, драки, Нина орёт матом всё время. Мишу то о батарею швырнёт, то у него лоб разбит, то висок в крови, то весь поцарапанный», — рассказывает пенсионерка.

Из другой комнаты выходит на перекур ещё один жилец. Мужчина средних лет, рассказывает: «Комната 18 квадратов, там и сидят. Матюки постоянно слышу. Старший выходит в туалет только под контролем матери», — описывает мужчина жизнь Нины и её детей. 

Соседи говорят, что запертые в комнате дети справляют нужду в банки и бутылки, вынося их после возвращения родительницы. 

И тут появляется Нина: из комнаты выходит коренастая женщина с бесцветной внешностью, злым взглядом и тонкими губами. Она нервно возится с замком шкафа, достаёт какие-то вещи. На предложение пообщаться отвечает отказом и пытается ретироваться. 

«А Миша сейчас дома? Можно с ним поговорить?» — спрашиваю я. 

Нина распахивает дверь и хамовато кричит: «Иди, к тебе пришли!» 

Навстречу делает нерешительный шаг худой, невысокий мальчик в трусиках и майке. Во взгляде — интерес и надежда, Миша не понимает, кто пришёл и что от него хотят, но готов выйти. Мать тут же захлопывает перед его лицом дверь с криком: «Штаны надень!»

Спустя 10 минут никто не появляется, за дверью тишина. Снова стучу, заглядываю в комнату. Мальчика не видно. Спрашиваю: «Нина, вы можете Мишу позвать?»

С дивана подскакивает растрёпанная старуха и злобно шепелявит: «Нельзя! Он несовершеннолетний! Всё, закройте дверь!» Соседи объясняют, что это бабушка детей.

Елизавета и Анжела вспоминают, что года 2-3 назад сотрудница ПДН хотела привлечь Нину к административке за побои, собирала для суда документы, опрашивала соседей. Эту информацию «Клопс» подтвердил источник, знакомый с результатами этих проверок. 

Когда бы ни пришли чиновники или полицейские, холодильник у Нины был всегда забит — редкость для семьи с четырьмя детьми. Проверяющих это навело на мысли, что мать запрещает детям брать продукты. А Миша стоял перед визитёрами по стойке смирно не шевелясь. 

Тогда судмедэксперт нашёл на теле мальчика следы побоев, порезов и ожогов. Документы передали в суд. Во время процесса Миша жил дома и на заседании неожиданно заявил, что его никто не бьёт. Торжествующая Нина сообщила всем, что дело о побоях рассыпалось. 

Елизавета говорит, что в опеке и полиции отрицают жестокое обращение с мальчиком: говорят, мол нет доказательств. Лиза вспоминает один из последних случаев. 

«5 декабря я услышала, как Миша с мамой обсуждают, что у него температура 39, дверь в их комнате была открыта. Потом крики: «Мамочка, пожалуйста, не надо, спасите!» Я помчалась через дорогу в городской отдел опеки и попечительства — там меня знают. Говорю: идите, сами посмотрите, какие вам ещё нужны доказательства?! Вы думаете, кто-то из них пошевелился? Ответ был такой: мы ваше устное заявление приняли», — сокрушается соседка.  

В январских поисках Миши участвовала руководитель ПСО «Запад» Екатерина Преснякова. Вместе с соседками мальчика она сопровождала его в отдел полиции. 

«Миша выглядел затравленным, но был вежлив, улыбался мне. По пути в отдел полиции адекватно и чётко отвечал на вопросы. Повторял, что ему страшно и он хочет жить в детдоме. Произнёс такую фразу: «Я говорю то, что мне велят». Когда его попросили раздеться, я увидела много застарелых шрамов и свежих следов, будто его ногтями драли. За ухом и на шее заметила свежие следы, лицо припухшее. У ребёнка явно болезненный вид, он очень худой. Если бы от меня что-то зависело, я бы в первую очередь обследовала его у специалистов детской больницы. Мне кажется странным, что ему не верят, не могут защитить. Ребёнок просит помощи, а его возвращают матери», — комментирует Екатерина. 

По данным источника «Клопс», в этот же день, 9 января, сотрудники ПДН вызвали в опорный пункт полиции скорую помощь. Медики зафиксировали у мальчика поверхностные травмы, множественные ссадины шеи, груди, спины и рук. В региональном УМВД «Клопс» пояснили:

«В настоящее время проводится проверка по факту нанесения телесных повреждений мальчику его матерью. В ходе проверки будет назначено судебно-медицинское освидетельствование подростка». 

«Клопс» удалось узнать, что с 2019-го Нина как минимум трижды вызывала Мише психиатрическую бригаду, ссылаясь на психоз и неадекватное поведение сына. В том же году ребёнок дважды побывал у медиков с открытой раной головы и перенёс сотрясение мозга. В марте 2021-го мальчик вновь попал в больницу с аналогичной травмой. 13 октября 2022 года Миша упал в обморок в интернате. Сотрудники вызвали скорую, ребёнку оказали помощь, но не госпитализировали. 

Редакция «Клопс» просит региональный СКР и прокуратуру Калининградской области организовать проверку по изложенным фактам. Данные ребёнка и свидетелей имеются в редакции. 

Просим считать публикацию официальным запросом в минобразования, УМВД и органы опеки и попечительства Калининграда. Просим сообщить, как реагировали на происходящее сотрудники интерната и чиновники, привлекалась ли мать к ответственности и каковы результаты проведённых в семье проверок. 

Мальчик ушёл из дома в ночь на 6 января , через два дня ребёнка отыскали. Два года назад 13-летний Миша также был в розыске — он сбежал из дома летом 2020 года . В течение суток его нашли на улице.