«Янтарь любит человека»: как живет единственный в мире Янтарный комбинат

Калининградский янтарный комбинат отмечает на будущей неделе большой (по калининградским меркам) юбилей — 75 лет. В регионе, пожалуй, нет такого человека, который не знал бы, что это единственное в мире предприятие с промышленной добычей сукцинита (это научное название) и что у нас находится 90% его мировых запасов. Но бывали на комбинате далеко не все, и тем более немногие спускались в его карьер. Корреспонденты «Нового Калининграда» отправились в Янтарный, чтобы помочь восполнить этот пробел.

Человек, который приезжал на предприятие 10 и даже 5 лет назад, сегодня сильно удивится. Калининградцы наслышаны о жутком состоянии, в котором оно пребывало совсем недавно — это касается и условий труда, и охраны. С тех пор многое изменилось, и это хорошо заметно даже по благоустройству территории. А еще — по налогам, которые платит комбинат: за последние 5-6 лет эти отчисления выросли вдвое и в прошлом году достигли 1,3 млрд рублей.

Знаменитые «шагающие» экскаваторы на карьере, впрочем, — все те же 30-40-летние старички, но, как говорят здесь, в прошлом году их привели в «идеальное» состояние; однако много и новой техники. Например, это вахтовый «Камаз», из которого мы выбираемся и двигаемся к одному из экскаваторов — огромному стальному монстру, ревущему каждый раз, когда движется ковш с пустой породой. В один такой ковш умещается самосвал. Машина снимает слои грунта, под которым, примерно на глубине 50 метров от поверхности, находится янтароносная голубая глина. Второй экскаватор — ниже, он работает с самой глиной: из нее насыпают огромный конус, а потом из специальной установки под огромным давлением размывают морской водой — это 500 литров в секунду. Голубой грунт очень вязкий и поддается с трудом.

Получившаяся жижа (ее называют пульпой) течет к насосной станции, в ней стоят «сачколовы» — рабочие с огромными сачками, которые наметанным глазом умудряются заметить в потоке и выловить особо ценные крупные куски янтаря. «Многие спрашивают: а почему такой архаичный способ, почему не поставить такую установку и так далее, автоматизировать это, — говорит Олег Папин, главный маркшейдер Калининградского янтарного комбината (это что-то вроде штурмана, который изучает геологические слои и указывает путь, по которому должна двигаться разработка). — Вот поверьте, сколько ни пытались — природу мы обмануть не можем, видимо, янтарь настолько любит человека, что хочет, чтоб он максимально участвовал в этом процессе. Попытки установить такой аппарат приводят к тому, что поток обходит его слева, справа, сверху, снизу, засоряет комками. И мы теряли очередную смену, переставляя эту установку, расчищая ее и так далее. И один-два сачколова успешно справляются с этой работой лучше всякой установки».

Если не вылавливать, почти со 100% вероятностью крупный камень разобьется по пути к обогатительной фабрике, к которой янтароносная субстанция течет по трубам. Станция совершенно новая, ее смонтировали больше года назад: прежняя стояла наверху, и для того, чтобы ее достичь, пульпе приходилось преодолевать 1,5 км (сейчас это 600 метров, что уже само по себе — щадящий фактор для несущегося по трубе янтаря). На обогатительной фабрике янтарь проходит несколько этапов сортировки и мойки, сушится и отправляется на ювелирное производство или на продажу. Увы, всего этого мы не видим, потому что на карьере как раз завершается «передвижка»: то есть выработка переместилась к новым слоям ценной глины, и основной процесс приостановлен.

Зато имеем возможность побывать на обновленном «Ювелирпроме». Были времена, когда обработка янтаря здесь почти прекратилась и составляла жалкие несколько тонн в год. Сейчас этих тонн 50, на производстве работают 260 человек, и стоит задача набрать еще 40 (в целом коллектив комбината — более тысячи сотрудников). Сектор полностью модернизировали (у входа гостей встречает стенд «Как было» с фотографиями недавних инфернальных интерьеров). Например, помимо обычных шлифовальных машин сейчас здесь есть невиданные ранее станки с числовым программным управлением: при нас один такой выпиливает одинаковые янтарные «Z» — что бы там ни говорили, комбинат чутко улавливает новые веяния. Кроме того, янтарь на комбинате научились огранять — сделать это непросто, потому что структура застывшей смолы не кристаллическая; технология держится в секрете. Есть отделение 3D-моделирования, где из восковых форм получается нечто, чему потом предстоит быть отлитым в металле и превратиться в серьгу — а пока это на нее абсолютно не похоже: «Ну вот же, посмотрите, здесь штифты для янтарных шариков, а здесь прикрепят аметисты», — говорят нам.

Потом мы общаемся с директором комбината Михаилом Зацепиным. Он рассказывает о том, что предприятие пытается расширить географию поставок и выйти на новые-старые рынки: в советские годы оно торговало с 46 странами. В частности, перспективным здесь считают ближневосточное направление: на недавнем янтарном форуме в Светлогорске были представители Кувейта, и они приобрели несколько лотов на аукционе. «Более того, мы планируем открыть несколько музеев янтаря — в Дубае, Бахрейне. Вот уже один сотрудник у нас сегодня полетит в Дубай и будет там вести переговоры по этому поводу. Видим в этом большую перспективу», — заявляет директор. О нюансах последнего времени он говорит менее охотно: есть сложности в оплате товаров, есть проблемы из-за высокого курса рубля у партнеров, часть техники — импортная, и нужно искать запчасти. «Но дорогу осилит идущий, не надо кивать на эти санкции», — всем своим видом Михаил Зацепин демонстрирует уверенность. С другой стороны, Янтарный комбинат сегодня, как известно, — часть госкорпорации «Ростех», и было бы странно услышать что-то иное.

В разных уголках комбината — на открытой территории, в административном корпусе, на входе в экспозицию музея янтаря — вас, словно икона, встречает фотография главы «Ростеха» Сергея Чемезова. Есть вероятность, что «молятся» ей здесь не зря.

Текст — Оксана Ошевская, фото — Виталий Невар / Новый Калининград